Л.Чарская, "Дурнушка"
February 9th, 2010 03:33Ну что можно сказать?... На этот раз мне вспоминался уже не Островский, а Толстой. Который Л.Н. А именно - финал "Войны и мира" (особенно к финалу повести).
Впрочем, Чарской виднее. В смысле что ей виднее, чем Толстому, в чем должно быть счастье одной конкретной женщины (ведь там очень сильны автобиографические мотивы - насколько о них можно судить по автобиографической же трилогии; с другой стороны, они явно переплетены с "желаемым" и вообще с "нужным для душещипательного сюжета"). Кстати, из-за этого переплетения получается любопытный эффект: главная героиня страдает, что, написав одно замечательное произведение, она больше ничего не может написать - ну не приходит вдохновение... И с одной стороны - мы знаем, что у самой Чарской в этом плане "все потом было в порядке", но с другой стороны - Тася же не совсем двойник Чарской...
Но вообще - я очень испорчена современными взглядами. Потому что... ну, не пренебрежение, а... как бы это сказать... отстранение, отдаление мужа от героини я явно вижу, а вот заботливость и т.д. - нет. И глупыми ее переживания по этому поводу не считаю...
И вот что еще: главная героиня так не любит, когда ее жалеют из-за некрасивой внешности (хотя, судя по описанию, мне бы ее проблемы). Но вспомним, в других произведениях - тех же "Записках маленькой гимназистки" - Жюли и пр. именно что жалеют и именно что из-за недостатков внешности... И это подается как правильное действие.
Впрочем, Чарской виднее. В смысле что ей виднее, чем Толстому, в чем должно быть счастье одной конкретной женщины (ведь там очень сильны автобиографические мотивы - насколько о них можно судить по автобиографической же трилогии; с другой стороны, они явно переплетены с "желаемым" и вообще с "нужным для душещипательного сюжета"). Кстати, из-за этого переплетения получается любопытный эффект: главная героиня страдает, что, написав одно замечательное произведение, она больше ничего не может написать - ну не приходит вдохновение... И с одной стороны - мы знаем, что у самой Чарской в этом плане "все потом было в порядке", но с другой стороны - Тася же не совсем двойник Чарской...
Но вообще - я очень испорчена современными взглядами. Потому что... ну, не пренебрежение, а... как бы это сказать... отстранение, отдаление мужа от героини я явно вижу, а вот заботливость и т.д. - нет. И глупыми ее переживания по этому поводу не считаю...
И вот что еще: главная героиня так не любит, когда ее жалеют из-за некрасивой внешности (хотя, судя по описанию, мне бы ее проблемы). Но вспомним, в других произведениях - тех же "Записках маленькой гимназистки" - Жюли и пр. именно что жалеют и именно что из-за недостатков внешности... И это подается как правильное действие.
Вчера нам с Ка-Мышью попался поезд метро "Читающая Москва".
Среди прочих стихотворений и прозаических отрывков, украшавших стены вагона, был и отрывок из "Юности" Толстого, озаглавленный "Яблочный сад".
И подумалось мне: сейчас, вроде бы, в языке разделено "яблочный" (из яблок - "яблочное варенье") и "яблоневый" (из яблонь - "яблоневые дрова"). Говорят, раньше так же разделялись "вишневый" и "вишенный" (сад мог быть только вишенным), и Чехов, фактически, создал "новую норму". Сейчас словари предлагают "вишенный" как синоним "вишневому" с пометкой "простореч." ("вишенный сироп").
Неужели с "яблочным"/"яблоневым" раньше была обратная ситуация (то есть и то, и другое могло быть _и_ из яблок, _и_ из яблонь - разбираться следовало по контексту)?
Или это просто особенности словоупотребления Толстого?
Среди прочих стихотворений и прозаических отрывков, украшавших стены вагона, был и отрывок из "Юности" Толстого, озаглавленный "Яблочный сад".
И подумалось мне: сейчас, вроде бы, в языке разделено "яблочный" (из яблок - "яблочное варенье") и "яблоневый" (из яблонь - "яблоневые дрова"). Говорят, раньше так же разделялись "вишневый" и "вишенный" (сад мог быть только вишенным), и Чехов, фактически, создал "новую норму". Сейчас словари предлагают "вишенный" как синоним "вишневому" с пометкой "простореч." ("вишенный сироп").
Неужели с "яблочным"/"яблоневым" раньше была обратная ситуация (то есть и то, и другое могло быть _и_ из яблок, _и_ из яблонь - разбираться следовало по контексту)?
Или это просто особенности словоупотребления Толстого?