Страусов не пугать - пол бетонный!

Кстати, я совсем забыла об одном эпизоде у Гладкова и Сергеева, касающемся послевоенных эмигрантов, тех, кто "выбрал свободу".

Из которого мы узнаем, во-первых, что потенциальные эмигранты выделяются среди советских людей внешне, во-вторых, что сама возможность побега тщательно готовится иностранными спецслужбами (в лице, естественно, ЦРУ), а в третьих, что результат невыгоден ни спецслужбам (ну, это естественно - чтоб иностранные спецслужбы что-то да выгадали... напоминаю, что речь идет о советских шпионских романах), ни самому перебежчику (что, в общем, естественно тоже - напоминаю, что речь у нас все еще о советских шпионских романах).

А сам эпизод вот:

"Наконец однажды и я дождалась своего улова. Ко мне подсел высокий, достаточно привлекательный мужчина средних лет с нагловатыми глазами. Он предложил угостить меня ужином. Я не отказалась. Дала знак Марии, и та сама стала угощать нас, разделив, таким образом, нашу компанию. Он представился как инженер Георгий Ефимович Коркин (мы с Марией и без него это знали заранее). Угостил он хорошо и доверительно сказал нам, что ему до чертиков скучно. Мария, баба красивая и заводная, сказала, что ей тоже все надоело и она готова хоть сейчас уехать куда-нибудь под пальмы, в Рио-де-Жанейро к примеру. Коркин в знак согласия поцеловал ей руку.
Инженер стал в ресторане завсегдатаем. Я отвлекала внимание, а Мария работала над планом «Рио». Потом Коркин начал приходить к ней домой. Она, кажется, влюбилась в него по-настоящему. Потом уже Коркин не присаживался ко мне, сидел только со своими товарищами, но я свое дело сделала.
Кончилось все тем, что в один, как говорится, прекрасный день за стойкой бара появился новый, никому не известный мужчина. Мария и Коркин исчезли. В полиции меня допросили по этому делу. Я рассказала им намного меньше, чем вам. Меня отпустили. Вскоре Мария вернулась и снова встала за стойку бара. Она, видите ли, отдыхала, о Коркине ничего не знает, и все в том же духе. Потом я слышала, что он, оказывается, не стоил того, что в него вложили Ричардсон и другие. По слухам, через несколько лет Коркин спился где-то в Южной Америке.
После Олимпиады и бегства Коркина (на Западе постарались раздуть его дело — «Советский инженер выбрал свободу!») Ричардсон рекомендовал Елизавете Аркадьевне, Лео и мне переехать в другую страну. Финским властям, надо думать, надоело терпеть инциденты, которые могли бы отрицательно влиять на отношения с Россией. Насколько я знаю, Ричардсон тоже никогда больше не появлялся в Финляндии."

Все-таки не удержались. На протяжении почти всей книги Гладков с Сергеевым разоблачали козни ЦРУ (и заодно западный образ жизни), восхваляли советский строй, но делали это, "показывая, а не рассказывая", если вы понимаете мысль. Все было довольно увлекательно и интересно, мораль просачивалась читателю прямо в подсознание...

Но тут они решили "закрепить пройденное". Или изложить все прямым текстом - для самых непонятливых.

"Вот вы спросили меня вчера, не буквально, а по сути, какими идеями вооружали меня. А я, ей-богу, не знаю. Если вы спросите об этом Ричардсона, то он, по-моему, тоже не сумеет ответить. Идеи — это политика. У вас, как я понимаю, идеи всегда были и есть. Вам ясно, чего вы добиваетесь. А у нас, на Западе, у каждого в голове слышен только звон монет. Вот это и есть идеи. Больше этого я сказать не могу. Я исполняла приказания и пожелания Ричардсона, потому что любила его всю жизнь, хотя он давным-давно не любил меня.
Ваши советские люди за границей, можно сказать, все политики. Им все ясно: и что делать, и ради чего."

Впрочем, с другой стороны, нельзя сказать, что это диссонирует как с романом (или это повесть?) "Последняя акция Лоренца", так и с законами жанра в целом... "Не запрещено - значит, разрешено".

Любопытно, можно ли считать "позволение себя любить" (ну и к этому - все плюсы положения замужней дамы, от статуса до быта) - использованием любви?..

Потому что если нельзя - получается традиционная довольно схема, что любовь используют в своих (естественно, неприглядных) целях только иностранцы (в данном случае Ричардсон и любовь Нурдгрен к нему).

Этот мотив довольно часто попадается в советских шпионских романах (разве что любит, чаще, советская гражданка... просто потому, что иностранки встречаются реже).

С другой стороны, если можно - то Котельникова все равно персонаж не положительный...

"Это вам просил передать ваш друг. Деньги и «липучка» с двадцатью золотыми царскими десятками."

Интересно, правильно ли я понимаю, что "липучка" - это "скотч" (который клейкая лента)? И когда "липучка" переименовалась в "скотч" (а липучкой стала э... "репейниковая лента", велкро)?.. (И почему монеты в скотче, а не столбиком в бумажке, скажем? Диаметр 22,5 мм, наконец-то я нашла размер их, - вполне бы подошли в "куда более пухлый" (по сравнению с тем, в котором лежали 2 фотокассеты... ладно, пусть они были микро... и "несколько листков бумаги")... Для подчеркивания иностранности их поступления? Когда скотч появился в СССР?)

Похоже, в свое время "современная американская кухня" (со всякими новыми приспособлениями и т.д.) была символом не то что мещанства, а, скорее, ограниченности, невнимания и невосприимчивости к мировым опасностям и к мировым проблемам...

Вот как у Гладкова и Сергеева: жена восхищается новой кухней, муж думает о мировых проблемах:

"На очередную ежегодную премию жена Визена Катлин купила «чудо XX века» — ультрасовременную электронную кухню. Когда рабочие фирмы установили оборудование и все отладили, жена затащила Артура на кухню и в полном восторге стала демонстрировать ему работу хитроумных устройств и приспособлений.
— Ну, разве это не восхитительно! Ты только посмотри! — Катлин с воодушевлением щелкала тумблерами бесчисленных реле, нажимала разноцветные кнопки. Испеченный в этот же день ее первый «электронный» пирог действительно был красив и отменно вкусен.
Визен поддакивал жене, а сам думал о тех открытиях, изобретениях, достижениях, которым его коллеги не нашли бы смертоубийственного применения, противоречащего всем нормам человеческой морали, христианского милосердия и научной этики.
Медики разработали 124 способа убийства человека, что называется, голыми руками.
Химики синтезировали яды неслыханной токсичности, а также препараты, парализующие волю, сводящие с ума, отбивающие память.
Микробиологи выращивали колонии возбудителей болезней, по сравнению с которыми чума и оспа выглядели не опаснее кори.
Геофизики изучали возможность искусственного возбуждения землетрясений в любом заданном районе земного шара.
Электротехники и электронщики... Если бы Катлин могла знать, чего наизобретали они кроме «кухни XX века»!"

И примерно то же самое (только парой десятилетий раньше) - у С.Льюиса в "Кингсбладе":

"Они пили коктейли в своей уютной кухне с белой эмалированной электрической плитой, холодильником, посудомойкой и мусоропроводом, с красными металлическими стульями и синим металлическим столом — образцовая кухня, новая эмблема Америки, пришедшая на смену бизону и бревенчатой хижине" - и незамечание расового вопроса, который скоро разрушит их привычную жизнь...

И что-то мне мерещится насчет новейшей кухни на "выставке американских достижений в СССР", но подробностей я не знаю, естественно.

Что в США наука и новейшие разработки неразрывно связаны с военной промышленностью ("Главную роль тут сыграли сомнения, которые постепенно стали возникать у доктора Визена по поводу практического использования результатов его собственных научных изысканий. Все они, без исключения, находили применение только на военных заводах или же на предприятиях, поставляющих разведке специальную технику и снаряжение."), причем предназначенной ля агрессии, а не для обороны, - это понятно и привычно.

Что несколько неожиданно - советская наука (ну, не вся целиком, но конкретный ее аспект, о котором книга) тоже связана с военной промышленностью. Правда, с оборонной. (Я понимаю, что в реальности ничего удивительного и неожиданного в этом нет, но мы говорим о мире книги.) Скорее уж, для полноты контраста, можно было ожидать сугубо мирной направленности советских изысканий (как у Ланина).

Любопытно, а что же за неназванная (и почему не названная, если уж США упоминаются прямым текстом) "небольшая европейская" страна, где происходит часть действия, где живут Дальберг и Нурдгрен, где резидентствует Ричардсон-Лоренц и т.д.?..

Это не Финляндия, поскольку об этом прямо говорится. Не Швеция, поскольку упоминаются журналы мод из Стокгольма, полученные в ателье, а также то, что в этом ателье "шьют платья, костюмы и пальто жены многих сотрудников советских учреждений: посольства, генерального консульства, торгпредства, представительств «Интуриста», «Аэрофлота» и других". "Особых примет" не упомянуто, но туда ездят туристические группы из СССР, имеются прямые короткие ("подавать обед не придется" - думает стюардесса) рейсы авиасообщения с СССР же (с Москвой), чей путь проходит над Прибалтикой (в некий момент ближайший аэродром - Рига).

Пассажиры рейса: "В салоне первого класса не было ни одной американской миллионерши с выцветшей от возраста невыносимого нрава болонкой и непрерывных по этой причине вызовов. Из VIP[1] на борту находился один-единственный пассажир — моложавый и вежливый швед, заместитель министра. [...] Человек девять похожих, как близнецы, финских инженеров. Летят куда-то за Урал монтировать оборудование для производства бумаги. В Москве у них пересадка на самолет «Аэрофлота». [...]
Двадцать голландских девушек-школьниц под присмотром двух учительниц. [...] Еще одна группа — двадцать три советских туриста. "

В стране имеются "столица, еще два города, замки, музеи, памятники, природные достопримечательности". Названия фирм, отелей и т.д. подчеркнуто нейтральные - "Евротур", "Эксельсиор", "Перфект". В столице имеются Беличий парк, Торговая набережная, Лесная гавань (но это вполне могут быть измененные названия).

Так вот, можно ли на основании этих данных вычислить страну?..

Любопытно - в конце концов (впрочем, довольно быстро) авторам надоело обходиться намеками, и они сначала ввели американца-"Доброжелателя" (автора анонимного письма о передаче советских секретов иностранной разведке; правда, тут они не удержались от очередного умолчания: "Резидент координационного центра научно-технической разведки, действующей против СССР и других социалистических стран с территории... встретился с советской гражданкой Баронессой, настоящее имя которой мне неизвестно.", опущение авторское), а потом и прямо высказались, сначала назвав Ричардсона (будущего резидента) американцем, а затем упомянув (правда, пока не устами контрразведчиков), что за сплавом охотятся именно американцы.

Интересно, что служебные отношения в паре Ермолин-Турищев до какой-то степени повторяют отношения Осокин-Корицкий (без такой напряженности, поскольку речь идет об "органах", но тем не менее). И там, и там подчиненные не согласны с начальством, но оно оказывается правым. Начальство потому и начальство, что у него больше опыта, или у него больше опыта, потому что оно начальство (которому положено быть опытнее, потому его так и описывают)?

Любопытно, можно ли назвать историю с передачей разработки Корицкого за рубеж самосбывающимся пророчеством?.. Мол, так опасались, что ее - якобы лучшую (чем разработку Осокина) Осокин передаст за рубеж, что решили "сыграть на опережение". В результате разработка таки оказалась за границей (хотя счастья или хотя бы выгоды это никому не принесло).

Если об остальном близком круге общения Инны Локтевой-Котельниковой можно спокойно сказать, что подобное тянется к подобному (что мать, что Юлия Николаевна, что, до какой-то степени, и Корицкий), то муж ее в эту компанию явно не вписывается. Впрочем, были ли супруги близки?.. С очередной стороны, возможно, насчет близкого круга общения - речь не столько об общении равных, сколько об "учении жить". мать и Юлия Николаевна учили жить Инну, а она - Корицкого. В сущности, ведь Корицкий не так плох - просто слабый человек, которому "везло" на сильных женщин... А те были абсолютно не заинтересованы в том, чтобы и он стал сильным. Впрочем, жена еще - куда ни шло - "жить и работать" - тоже выход. А вот Инна...

Любопытно: брат и сестра Локтевы (брат, несмотря на воспитание дома, был щедрым к товарищам и при первой возможности - женитьбе - ушел из дома, сестра из корыстных побуждений стала продавать информацию на Запад) - не "пара" ли к брату и сестре Осокиным (дети царского сановника, хоть он был и "с профессией", брат стал видным советским ученым, сестра эмигрировала и стала помогать западной разведке)?.. Но о чем говорит этот параллелизм?.. О том, что человек - сам творец своей судьбы (один случай - случай, два случая - тенденция)? (Или что женщины безнравственней - гм, вспоминая подругу Инны Локтевой и жену Корицкого... четыре случая - это уже добрая традиция; впрочем, многие мужчины от них не отстают, но они ж с Запада.)

Любопытно, о чем должен говорить тот момент, что противники СССР используют даже ЭВМ ("Так вот, сам понимаешь, нам пришлось потрудиться, чтобы, располагая только отрывочными сведениями, составить программу, вложить ее в ЭВМ и получить данные, необходимые для оперативных действий."), в то время как советские контрразведчики работают исключительно с людьми - о том, что в СССР в людях видят людей, в то время как "на Западе" - детали машины, или о том, что даже техническое превосходство не спасет западные спецслужбы?..

Любопытно, как противопоставление "наших" и "их" проявляется даже в мелочах.

Вот наш контрразведчик: "Молодых чекистов прибавилось. Грамотные, по-современному мыслящие ребята. Языки хорошо знают. Один на днях сказал мне, что не учит язык, а с великим удовольствием купается в нем."

Вот "их" разведчик. "А Дальберги? Они, конечно, заметили, что происходило с Дашей, но расположение гостя для них было, как видно, важнее судьбы горничной. Свен Аугустович, правда, сказал как-то Энтони наедине что-то назидательное по этому поводу. Но Ричардсон только весело рассмеялся. Сказал в ответ непринужденно, но достаточно категорично:
— Мистер Дальберг, вы же отлично понимаете, что со словарем на подушке любой язык усваивается легче. Когда вы приезжали в Америку, то, насколько мне известно, вы также пользовались таким словарем чаще, нежели библией.
— Разве мы имеем что-нибудь против? — поспешил капитулировать изрядно смущенный Свен Аугустович. — Это ваше личное дело, Энтони. Нам с Елизаветой Аркадьевной хотелось бы только, чтобы ваши отношения с Дашей носили пристойный характер. Сами понимаете, у нас сын-подросток."

Правда, не уверена, что авторы имели в виду именно _противопоставление_. Возможно, они просто хотели возвысить одних и очернить других...

Кстати, любопытно, случайно ли упоминание о том, что Осокин (и Дальберг) - дети "некогда известного горного инженера, действительного статского советника и многих Российской империи орденов кавалера, занимавшего до революции крупный пост в министерстве торговли и промышленности". Причем характерен "порядок именования" Осокина-старшего: сначала "во главу угла" ставится его профессия (горный инженер), а когда речь заходит о подозрениях в адрес Осокина-младшего, подчеркивается, что "он из семьи крупного царского чиновника".

Но это к слову. А сказать я хотела о том, что интересно, как сын "крупного царского чиновника" достиг высокого положения в СССР (и к чему бы это). И заодно - возможен ли был такой образ в литературе годов 30-х-40-х?.. Естественно, Гладкову и Сергееву в повести упоминать о проблемах Осокина-младшего, связанных с происхождением, было нельзя. Да и были ли они - в описанном мире, я имею в виду? Зато еще раз подчеркивается, что для СССР не важно, кто твои родители, важны твои собственные действия, что "сын за отца не отвечает" и т.д.

Любопытно, случайно ли упоминание черного пуделя мадам Дальберг ("Поскольку Елизавета Аркадьевна Дальберг русская, у нее в салоне шьют платья, костюмы и пальто жены многих сотрудников советских учреждений: посольства, генерального консульства, торгпредства, представительств «Интуриста», «Аэрофлота» и других. Между собой советские женщины называют Елизавету Аркадьевну мадам Пудель, с ударением на последнем слоге — на французский манер. Почему? Да потому, что когда открывается дверь салона и раздается мелодичный звон, оповещающий о том, что кто-то вошел, навстречу посетительнице выбегает красавец пудель черной масти по кличке Алкивиад. Пока посетительница и хозяйка сидят в креслах у столика с журналами мод и образцами тканей, обсуждают, что и как шить, пудель ласково бьет гостью лапой по ноге и требует, чтобы ему почесали за ухом.")? Или это намек на "нехорошую" (в данном случае - шпионскую) деятельность семьи Дальбергов (еще есть сын)? Помните же трость Воланда и вообще "Фауста"...

И вообще, случайна ли кличка Алкивиад? "Самый известный носитель этого имени" (Википедия) был не то чтобы фанатично предан своей родине... (Или это по принципу "как зовут собаку Рейгана?"?)

С какого-то момента (причем скорее этот момент относится ко времени написания, чем ко времени описания; кажется мне, что это послевоенные уже годы) стало принято дополнительно "очеловечивать" работников спецслужб, "выдавая" им хобби или какое-то "внепрофессиональное" умение. Так, у Фаткудинова (никуда без него) главный герой хорошо играет на рояле, у Гладкова и Сергеева генерал Ермолин собирает книги и играет в теннис...

А вот у майора Пронина, скажем, я хобби не припомню.

Надо ли говорить, что их противникам и такого очеловечивания не достается?..

Оставим наконец в покое Фаткудинова и перейдем к книге Т.Гладкова и А. Сергеева "Последняя акция Лоренца".

Тоже 1978-1979 годы написания, 1982 - год издания того "экземпляра", что у меня. Действие происходит примерно тогда же - в 1973-1975 годах (один момент датирован точно - ноябрем 1974).

Любопытна фраза: "Свой знаменитый прямоточный котел профессор Рамзин изобрел именно тогда, когда тоже производил определенную переоценку ценностей". Точнее, ее финал - про "определенную переоценку ценностей" (и не спрашивайте меня про прямоточный котел). Дело в том, что (дальше буду цитировать Википедию) "В 1930 году ОГПУ возбудило дело «Промпартии». Согласно обвинительному заключению речь шла о создании антисоветской подпольной организации, члены которой занимались вредительством в промышленности и на транспорте и шпионажем по заданиям французского генерального штаба. Главой «Промпартии» был объявлен директор ВТИ, профессор Рамзин. Его показания стали основным аргументом следствия и суда против него и других обвиняемых (перед судом предстали восемь обвиняемых, а всего по данному делу были арестованы две тысячи учёных и инженеров). На открытом процессе по делу «Промпартии», проходившем 25 ноября — 7 декабря 1930 года, Л. К. Рамзин был приговорён к расстрелу, который ВЦИК заменил 10 годами тюремного заключения.

В заключении Рамзину предоставили возможность продолжать научную работу над конструкцией разрабатывавшегося им прямоточного котла. В 1934 году по приказу наркома тяжёлой промышленности СССР Г. К. Орджоникидзе в составе 9-го управления ГПУ было организовано «ОКБ прямоточного котлостроения», которое возглавил Рамзин. ОКБ стало прообразом тех самых «шарашек» (закрытых научных центров), в которых позднее работал А. Н. Туполев и С. П. Королёв, В. П. Глушко и Г. С. Жирицкий, Н. В. Тимофеев-Ресовский и многие другие известные деятели.

В феврале 1936 года Л. К. Рамзин был освобождён из заключения по амнистии. В 1941—1943 годах Рамзин находился в эвакуации в Казани. После возвращения в Москву профессор Рамзин некоторое время работал заведующим лабораторией в Энергетическом институте имени Г. М. Кржижановского (ЭНИН). [...]

Но главным делом его жизни стало создание первого российского прямоточного котла оригинальной конструкции. Хотя идея прямоточного парового котла восходит к 1785 году, а в 1920-е годы появились промышленно выпускаемые энергетические прямоточные котлы (в частности, котлы Бенсона), но эти котлы были относительно маломощными. Рамзин же предложил конструкцию (котёл Рамзина), позволявшую создавать большие и высокопроизводительные агрегаты. Предложенные Рамзиным идеи оказались весьма плодотворными и до сих пор успешно применяются в конструкциях отечественных и зарубежных прямоточных котлов.

В конце 1931 года Рамзин, уже находясь в заключении, завершил работу по созданию опытного образца прямоточного котла своей конструкции, а через несколько месяцев были проведены его испытания. Основные параметры котла Рамзина (паропроизводительность 200 т/ч, температура перегрева 500 °C) для своего времени были замечательными. 20 декабря 1933 года первый прямоточный котёл этой конструкции был введён в эксплуатацию на ТЭЦ-9 Мосэнерго, показав высокую надёжность в работе. Это достижение Рамзина (за которое он в 1943 году был удостоен Сталинской премии) позволило использовать в энергетическом оборудовании пар высокого давления, обеспечивая высокую эффективность работы установок. Широко распространение в современных прямоточных котлах получила конструкция экранов топки котла, названная «навивкой Рамзина»."

(Отсюда)

До реабилитации осужденных по делу Промпартии (1989) оставалось 10 лет. (Интересно, почему реабилитировали только тогда, а не в первую волну реабилитации, при Хрущеве?)

Но обратите внимание, как изящно за эвфемизмом скрылись и тема сталинских репрессий, и все прочие сопутствующие обстоятельства. Если учесть контекст (персонаж добровольно начал передавать западной разведке информацию, потом передумал - о причинах этого мы поговорим как-нибудь в другой раз, - и вот идет речь о его дальнейшей судьбе: "Потому что вас можно лишить свободы, вашего нынешнего высокого поста, но нельзя лишить ваших знаний, вашего научного багажа, ваших способностей, наконец. Государству и народу совсем не безразлично, на что вы все это употребите, когда оставите сей кабинет. Могу привести прецедент." - и следует фраза про Рамзина) - получается, что и Рамзин был осужден вполне заслуженно. И репрессии были обоснованы (по крайней мере, в этой их части, а про остальное речи нет).