Страусов не пугать - пол бетонный!

Как известно, по легенде изначально слово "кенгуру" означало вовсе не этих прыгающих животных, а "не понимаю". ("Берет он с собой взвод казаков – лихое войско, черт его побери… Что? Не правда?.. Берет он переводчика и едет. Попадает в деревню. «Как название?» Переводчик молчит. «А ну-ка, ребятушки!» Казаки его сейчас нагайками. Переводчик говорит: «Бутунду». А «бутунду» по-китайски значит: «не понимаю». «Ага, заговорил, сукин сын!» И полковник пишет на кроки: «Деревня Бутунду». Опять едут – опять деревня. «Название?»
- «Бутунду». – «Как? Еще Бутунду?» – «Бутунду». Полковник опять пишет: «Бутунду». Так он десять деревень назвал «Бутунду», и вышел он, как у Чехова: «Хоть ты, говорит, – Иванов седьмой, а все-таки дурак!»)

Так вот, кенгуру...

Есть (был?) такой журналист - С.Нариньяни. Писал очерки, рассказы, фельетоны в газеты. Потом часть этих произведений издали в книжке. Несколько книг у него выходило. И в двух из них был фельетон "Деревянное сердце".

В первой, "Рядом с нами", все было просто и понятно. Фельетон и фельетон, с моралью - так с моралью...

А вот во второй, "Со спичкой вокруг солнца", начались непонятки. Фельетон был несколько изменен (что нормально) и помещен в раздел "Фельетон о фельетоне" (где говорилось о том, что вошедшие в данный раздел произведения были изложены на неком семинаре фельетонистов различными людьми, а записаны - уже много позже, самим С.Нариньяни), которому было предпослано следующее "нечто":

( Вместо-1,2 )

Правда, было там и нечто типа послесловия. Где автор всего сборника назывался "полуавтором" рассказов, вошедших в "Фельетон о фельетоне".

( Вместо-3,4 )

Так вот, во втором случае утверждается, что "Деревянное сердце" написано Анрд.Кикиным:

"Не успел Владимир Бабушкин кончить рассказ, как вверх поднялась чья-то рука.
- Прошу слова.
- А вы о чем собираетесь говорить? - спросила Вал. Одинцова.
- О том же. О редакторах и фельетонистах.
- А не хватит ли? Два вечера говорили мы на эту тему и установили: хорошо, когда фельетоны пишутся человеком талантливым и добросовестным. И плохо, когда перо оказывается в легкомысленных руках. И еще мы установили: хорошо, когда редакцию, в которой работает талантливый, добросовестный фельетонист, возглавляет талантливый, добросовестный редактор. Разговор у нас был полезный, поучительный, но все больше по поводу фельетонов. А не пришло ли время изменить тему наших рассказов? Говорить не по поводу, а о самом фельетоне? Его силе...
- Вызов принимается! - крикнул Андр. Кикин. - У меня есть свежий пример на эту тему. Если позволите...
Но тут к столу подошел директор кафе, и мы поняли, что буфетчицам и подавальщицам пора домой.
- До завтра, - сказал Андр. Кикин.
- До завтра.
А завтра, после утренних занятий, когда мы, отобедав, снова сдвинули столы, Андр. Кикин начал свой рассказ так:"

( Деревянное сердце )

И я вот теперь никак не пойму: то ли первое "Деревянное сердце" было написано... "не совсем Нариньяни", то ли в "Фельетоне о фельетоне" все истории принадлежат тому же Нариньяни?..

В советской литературе одной из "меток" отрицательного персонажа было стремление тем или иным способом "зацепиться" в столице, получить там прописку и/или не лишиться ее. Этой теме посвящено множество фельетонов (возьмем того же Нариньяни: "Через край", "Глазунья с кляксами"), упоминается она и в художественных произведениях (у того же Лазутина, к примеру). Положительный же герой, соответственно, радостно едет "поднимать периферию". Но окружающими это воспринималось чуть ли не как подвиг: как же, от удобств жизни в столице - куда-то "в глушь".
А сейчас чуть ли не хорошим тоном считается "пнуть столицу" - мол, и зажралась она, и бездуховная... у "советских деревенщиков" что-то такое проскальзывало, но исподволь. И они-то противопоставляли Город и Деревню, в то время как сейчас - Столицу и Провинцию...

Читаю я все еще фельетоны С.Нариньяни ("Рядом с нами" - М.: Правда, 1958). И нахожу там фельетон "Попрыгунья". Он - под катом.
( Попрыгунья )
И вспоминается мне эпизод из книги Ф.Вигдоровой "Это мой дом" (1957)
Он тоже под катом - ибо довольно длинный.
( Вигдорова )
Нариманов... Нариньяни... Похоже ведь!
И вот вопрос: имела ли Ф.Вигдорова в виду именно этот фельетон? Или оба отрывка восходят к какому-то третьему событию?